Ресторан был старинный, чисто обеденный, с высоким потолком, весь белый, от белого кафельного пола до белых скатертей, белых стен и белого потолка. Вдоль одной стены тянулась солидная стойка темного дерева. Пока они сидели там, прошел тропический ливень, улица вдруг стала серой, когда ее накрыло сплошной пеленой отвесно падавшего дождя. Человек шесть праздношатающихся нырнули в открытые двери ресторана и остановились перед стеной дождя, обмениваясь улыбками и болтая с официантами. Гуляющие отправились своей дорогой, с улицы в ресторан потянуло свежим ветерком, и официанты снова стали обращать внимание на посетителей. С меня хватит, заявил он. Я пила только вино, заспорила она. Это тоже было вино.
И две рюмки в баре, помните? Может, я малость навеселе, сказала она, но уж никак не назюзюкалась. И как же мы гут устроимся? Пэт посмотрела на него. Она и впрямь была под мухой. На самомто деле я не девственница, вы знаете? Гроуфилд если и испытывал какиелибо чувства, то в основном усталость. И был совсем не в настроении греться у ее едва теплившегося огонька. У меня был один мужчина, с горечью сказала она.
Неприятный опыт, я прав? Просто мне это не впервой. Я расскажу вам о нем, продолжала она, а потом посмотрим, захотите вы смеяться или нет. Гроуфилд сел на кровать, закинул нога на ногу и притворился, будто слушает. Вы ублюдок, ответила она. И сказал мне об этом. Я от него забеременела. Она рассказывала ровным голосом, слова падали, будто камни. Сейчас вам уже двадцать два, так ведь? Не пора ли уже забыть об этом? Она заморгала, глядя на него, и покачала головой.
В этом случае он может и впредь сколько угодно зависеть от вас. Это не имеет никакого смысла. Вы два эмоциональных калеки, опирающиеся друг на друга. Надо же сказать такую гадость! И не могла остановиться. Вы мертвецки пьяны, заявил он.
Я не пьяна, возразила она.
Признаю, я немного навеселе, я выпила достаточно, чтобы расслабиться, но я не мертвецки пьяна. А когда вы собираетесь поцеловать меня? Ее голову обрамляло окно, в которое струился свет. Наступило утро, они лежали в одной постели. Они же станут искать машину! Разумеется, станут, радостно отозвался он. Поцелуйка меня, чтобы утро было добрым, утенок! Они снова поедут туда, где мы застряли, с жаром заговорила она. Они увидят, что машины нет, и поймут, что она попрежнему у нас.