Я не хочу, чтобы ктото убил тебя или ты когонибудь. Но может и не быть? Возможно, он бросил взгляд на ее встревоженное лицо и вытаращенные глаза, затем снова посмотрел на дорогу. Ты же знала это, не правда ли? Или что, потвоему, тут происходит? Я не хочу, чтобы ты когонибудь убил. Более того, они не намерены упускать и меня. И все они обучены, понимаешь? Обучены и вооружены пистолетами. Я понимаю, что это значит. Она открыла рот, потом снова закрыла, и вид у нее сделался очень встревоженный.
Не знаю, что и сказать, молвила она. Я не хочу, чтобы ктонибудь погиб. Я готов хоть сейчас развернуться, поколесить несколько минут, чтобы стряхнуть с хвоста этих парней, поехать в аэропорт и улететь отсюда первым же рейсом. Но я объясню тебе, какой человек я сам. Если я борюсь против полудюжины вооруженных людей, готовых убить меня, а сам при этом не готов убить их, значит, я сумасшедший. Да, может, у меня и не чешутся руки, может, я и вовсе предпочел бы их не убивать, но я должен быть готов сделать это, иначе можно просто броситься вниз со скалы, да и дело с концом.
А почему ты не можешь, как ты сейчас сказал, стряхнуть этих парней с хвоста и успокоиться на этом? Почему ты должен убивать их. Если мне удастся сделать это так, что никто не пострадает, тем лучше. Но зачем вообще это делать? Почему просто не удрать от них? Они окажутся в доме, когда мы заявимся туда, а наши шансы будут еще хуже. Я рассчитываю, что мне удастся избавиться от этих двоих, сказал он. Наверное, еще двое торчат в аэропорту, чтобы накрыть меня в случае, если я оторвусь от тех двоих, что у нас за спиной. Если в гостиничном гараже ктото был, а это вероятнее всего, то он уже вернулся в дом, и тут ничего не поделаешь.
Значит, в доме, когда мы туда приедем, будут четверо, двое на дороге, остальные внутри. Это уже достаточно плохо, и я не хочу, чтобы положение усугубилось. Гроуфилд бросил взгляд на спидометр. Роя схватили, ты мог его вызволить. А теперь я даже не знаю. Все попрежнему просто, ответил он. Ты хочешь вернуть братца, или избежать неприятностей? Гроуфилд посмотрел на нее и улыбнулся. Она невольно улыбнулась в ответ. Пока он смотрел, одна из них обогнала его, и осталось три. Шоссе 191, живописная дорога через сельву.
Гроуфилд не заметил, чтобы хоть одна из идущих впереди машин свернула на эту дорогу. Пэт посмотрела назад, на шоссе Он увидел их в зеркале. Никаких других машин теперь не было. Сельва не очень манила туристов, так что даже в разгар сезона машины тут проезжали с интервалом в десять пятнадцать минут, хотя длина дороги составляла всего девятнадцать миль. Впереди высились горы, воздух уже немного остыл. Пэт хлопнула ладонью по сиденью. Навстречу им ехал большой старый фермерский грузовик, из тех, на которых возят сжигать стебли сахарного тростника. Этот шел порожняком и страшно громыхал, неторопливо продвигаясь вперед.
Гроуфилд принялся крутить баранку тудасюда и давить на клаксон, сближаясь с грузовиком. Он вилял от обочины к обочине, потом занял левую сторону, включил фары и просигналил, требуя освободить встречную полосу. В самое последнее мгновение недоумевающий и напуганный водитель грузовика крутанул баранку и выехал на полосу встречного движения. Грузовик стоял наискосок, перегородив дорогу.
